|
|
 Случайные фото из галереи: |
|
|
| Боевые слоны и их эффективность |
| |
vlad333  |
Отправлено: 23 мая 2011 — 02:47 
|
старший сержант
Сообщений всего: 117
Дата рег-ции: 15.06.2010
Откуда: Беларусь, Брест
Репутация: 5
|
oleg_k111 пишет: Боевой слон это древний танк. Этим всё сказано.
известны.
Устоявшаяся чушь!!! 
1. Слоны были разные - а)индийские (самые крутяшные), б) североафриканские лесные (значительно меньше первых); совр. саванных слонов не использовали -плохо приручаются.
2. Слоны почти ВСЕГДА использовались против конницы (исключения - карфагеняне Ксантиппа против римлян, селевкиды против галатов (знаменитая "слоновья" победа, больше навскидку и не помню). Как уже было сказано, не приученые лошади очкуют от одного их вида и запаха. В теории круто нагнать индийского слона на плотный строй врага, но тут целый ряд трудностей, главное из которых - слон может отказаться. Наименее эффективны слоны против лёгкой пехоты - разбегаются людишки и забрасывают чем ни попадя. 
GraetDane пишет: Наверное корректней сказать с помощью или при участии боевых слонов. Я не помню ни одной битвы, где бы слоны состовляли все войско или основноую численность войска.
У индийцев слоны составляли основную часть (костяк) войска. Или Вам нужно, чтобы слонов численно было больше чем людей?  Это невозможно - с каждым слоном в бою обычно 3-4 чела было.
LVZh пишет: Как ни странно, но очень активно использовали слонов потомки полководцев Александра Македонского, именно при них часто происходили битвы слоны против слонов, хотя, регулярно, победа в этом столкновении не обеспечивала победы в битве.
Ничего странного - эффективные новинки приживаются. Крупнейшие битвы - Ипс (301 г., именно слоныи принесли победу войску Птолемея, Селевка, Лисимаха и Кассандра, оттеснив конницу Деметрия Полиоркета от фаланги его отца Антигона Одноглазого), Рафия (Антиох на фланге с конницей и слонами разбил Птолемея, но битву всё же слил), не забываем также Пирра, Ксантиппа, да и римляне их некоторое время достаточно активно использовали.  |
| |
|
| oleg_k111 |
Отправлено: 5 июня 2011 — 13:47
|
майор
Сообщений всего: 1446
Дата рег-ции: 28.02.2011
Откуда: Петербург
Репутация: 6
|
vlad333 пишет:
Устоявшаяся чушь!!!
Ничем не доказанная бравада.
То, что сказано далее, подтверждает мои слова.(Отредактировано автором: 5 июня 2011 — 13:48) |
| |
|
 | grumdas пишет: Узнал когда-то давно благодаря ПС. Недавно разговаривал с интернет-знакомым, он мне дал ссылочку. Так вот заглянул уже, чтобы зарегаться, а раньше изредка заглядывал, чтобы почерпнуть идеи для своего исторического сайта.Зарегистрироваться! |
| vlad333 |
Отправлено: 6 июня 2011 — 04:04
|
старший сержант
Сообщений всего: 117
Дата рег-ции: 15.06.2010
Откуда: Беларусь, Брест
Репутация: 5
|
oleg_k111 пишет: vlad333 пишет:
Устоявшаяся чушь!!!
Ничем не доказанная бравада.
То, что сказано далее, подтверждает мои слова.
Что подтверждает???  Танки - оружие прорыва вражеского фронта. Слоны - средство смять вражескую кавалерию и обнажить фланги!!! |
| |
|
| Alex |
Отправлено: 9 июня 2011 — 20:53
|
сержант
Сообщений всего: 94
Дата рег-ции: 9.06.2011
Репутация: 1
|
Тема слонов крайне запущена.
А ведь мы практически ничего о них не знаем.
Вот, скажем, кавалерия.
Мы же сразу учитываем, легкая или тежелая, с копьями или с саблями, или, может, булавы есть, обучена ли биться в пешем строю, а может, это вообще конные лучники. Это войско или отряд разведчиков? Или партизаны? Или отряд конной полиции? Что там за лошади, это военные лошади или так, клячи? Это першероны или арабские скакуны?
Так же ведь и со слонами.
Что это за слоны? Это рабочие слоны или боевые? В доспехах они или нет? Сколько на них стрелков? Двое, трое или двеннадцать? Там есть воин с сариссой? Они обучены быть платформой для стрелков или давить врага тушей? Может, у слонов на спинах рычажные катапульты установлены? Что за вооружение, есть ли лезвия на бивнях, есть ли у них мечи в хоботах? Или, может, к хоботам привязаны кистени? Или они подворачивают хобот для сохранности?
Я уже не говорю про такие "малозначительные" вещи, как рельеф, климат и время года.
Боевые слоны - это даже не род войск, а несколько родов.
Вот как называются слоны в зависимости от колличества экипажа?
Индусы же воевали на слонах тысячелетиями, наверняка был понятийный аппарат?
А то это все равно, что рассуждать о полезности кавалерии, не знаю разницу между уланом, драгуном, гусаром и рыцарем.
(Добавление)
В интернете нарыл часто цитируемый комментарий некоего анонимного пользователя с неизвестно какого форума. Он оказался в целом самым толковым из всего, что я видел в инете. Привожу в цитате.
Цитата: чем, вообще, слонов принято было забарывать?
В общем, было много способов. Например, диверсия - послать к стоянке слонов противника диверсанта с живыми мышами. Слоны не любят мышек и как считалось, взбесятся, если им в хоботы засовывать живых мышек. Что думали по сему поводу диверсанты - неизвестно. Что мышки - тоже неясно.
Способов много - от экзотики - типа ударом осадного тарана в лоб (Индия), там слонов применяли и в саперных целях - маратхи ими выбивали ворота городов - соответственно на воротах ставили антислоновьи приблуды или китайского метода в войнах с теми же тайцами (китайцы не шмогли забороть Таиланд, тайцы прятались со слонами в придорожных кюветах и налетали оттуда на китайцов лихими партизанскими наскоками) - так вот китайский метод - пугать слона новогодними хлопушками и петардами. Правда метод не всегда помогал - у слонов могла наступить от взрывов петард преждевременная дефекация, но атаки такой дрищущий на полном ходу слон не прерывал.
А так - тыкание копьями в глаза и за уши и под мышки - Александр Филиппыч Македонский . Метод действовал, но потери среди воинов "противослонистов" были дай боже.
Другой метод - меткой стрелой в глаз. Часто применялся в войнах "диадохов" - последователей Мекедонского. Наконец то эллины на востоке нашли приличных лучников. Ибо собственно греческий древний грек с луком в руках зрелище столь же позорное и смешное, как настоящий древний римлянин верхом (ну позорная была конница у легионов, либо хорошая, но наемная, либо своя, но хоть святых выноси, а греческий лучник способный аж с 50 шагов (35 м) попасть в человека ну хотя бы 5 раз из 10 считался мегаснайпером  ).
Аще один метод - карфагеняне, потом почти все средиземноморье - "фалларики" - копья с пучком горючего вещества на конце. Слонам больно, оне пугаются. Собственно основное назначение слонодоспеха - именно защита от "фалариков" - не дать огню прикоснуться к коже слона. А собственно кожа слона и так защищает от стрел и копий.
Римский метод - мины противослоновые - годится кстати и против македонской фаланги - когда куча идиотов с 6 метровыми дрынами в руках топают тесным строем в ногу - но половина из них босиком - доски с набитыми туда гвоздями - слону больно на них наступать, слон звереет.
Метод Сципиона Африканского - боевой слон в атаке плохо поворачивает - войска расступаются и дают проходы в строю для слонов. В жепу слону кидаем пилумы. Не работает против башенных слонов - с копьеметателями и лучниками. В общем, хорошо против немногочисленных (30-40 голов, батальон) африканских слонов Ганнибала - легких и устаревших © атакующих без поддержки пехоты, но плохо работало бы против слонокорпусов Антигона и Селевков (200-300 боевых слонов, транспорт, колесницы разведки и поддержки, пехота) - а уж против сбалансированной ударной дивизии Индии периода Гуптов - где на 144 боевых слона (12 рот по 12) приходилось строго отмеренное количество колесниц, конницы, пехоты непосредственного прикрытия слонов (и маааааалаааадога падагоптра (старж стоп - в переводе) несууут с пробитой головой), пехоты легкой и тяжелой, сапер, метательных орудий и даже бардак с деффками (всего в дивизии около 11 000 человек на 144 слона и 288 колесниц с лучниками) - ваще не катит сия метода. Деффки не дадут.
Метод персидский - очень удачный. Строим крепость. Набиваем ее запасами - если на нас идет армия со слонами - залезаем в крепость и сидим в осаде - слоны сожрут весь фураж в окрестностях крепости - и потом либо подохнут, либо уйдут в другое место - вылезаем и празднуем победу.
(Добавление)
Прошу обратить внимание на тайский метод использования слонов. Внезапная атаки и атаки из засады - это, похоже, вообще слоновий конек. Слона легче спрятать, чем равное ему по ударной мощи колличество тяжеловооруженных всадников, места для полноценной атаки ему нужно меньше, он может действовать в лесочке, в канавах - буераках, и потом лесочком же организованно уйти, а проходимость у него выше, чем у лошади и даже у человека.
Кроме того, тежеловооруженных всадников может и не быть, а слона можно использовать на крайняк и рабочего... Правда, есть риск, что он в ответсвенный момент испугается, но ведь может же и не испугаться))))
Это же родной слон, выращеный из слоненка, уж как-то с ним договориться возможно. Да и когда родина в опасности, можно рискнуть. Пролетариату нечего терять, кроме своих слонов) |
| |
|
| Гость |
Отправлено: 6 июля 2011 — 15:33
|
УДАЛЁН
|
vlad333 пишет: Танки - оружие прорыва вражеского фронта
Для первой мировой войны.
Танковые соединения (+ мотопехота) вводятся в прорыв. А то как-то глупо - ухайдакать на линии обороны драгоценные машины, а потом со скоростью пешехода развивать успех? А смысл?
Исключение - т.н. танки прорыва, передвижные огневые точки, помогающие пехоте прогрызть брешь, куда устремится танковая дивизия и пойдет маршем.
Думается сравнения слона и танка - надуманное. |
| |
|
| Капитан |
Отправлено: 12 августа 2016 — 22:16
|
лейтенант
Сообщений всего: 202
Дата рег-ции: 19.07.2016
Репутация: 5
|
Банников А. В.
Эпоха боевых слонов (от Александра Великого до падения персидского царства Сасанидов). — СПб., ЕВРАЗИЯ, 2012. — 480 с,
48 с. цв. илл.
ISBN 978-5-91852-054-3
Книга посвящена античной элефантерии, зародившейся во времена Александра Великого и ставшей затем неотъемлемой частью армий крупнейших эллинистических государств и Карфагена. В течение двух столетий этот вид войск оказывал сильнейшее влияние на развитие военного дела. Основные принципы взаимодействия элефантерии с кавалерией и пехотой были заложены в период борьбы диад охов. Тогда же были выявлены сильные и слабые стороны этого рода войск, а также введены важные технические усовершенствования. В дальнейшем в организации элефантерии не произошло существенных изменений. Методы использования слонов на полях сражений оставались теми же на протяжении практически ста пятидесяти лет. Книга адресована как специалистам, так и всем интересующимся историей военного дела античности.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ:
Со времен Александра Великого боевые слоны не только были неотъемлемой частью армий крупнейших государств эллинистического Востока, но и оказывали в течение двух столетий сильнейшее влияние на развитие античного военного дела. Появление огромных зверей на полях сражений придало новый вектор развития греко-македонскому военному
искусству. В период войн диадохов слоны некоторое время оставались маргинальным видом войск, и их участие в военных действиях носило еще характер эксперимента. Однако именно тогда были заложены основные принципы взаимодействия элефантерии с кавалерией и пехотой, выявлены ее сильные и слабые стороны, что позволило определить
тактические приемы ее использования. В первые годы после смерти Александра элефантерия диадохов еще мало чем отличалась от аналогичного рода войск в армиях индийских правителей, но вместо индийца, вооруженного дротиками, на слоне сидел македонский гоплит с сариссой. Впрочем, нам неизвестно, было ли присутствие македонянина на слоне обязательным правилом, или же подобная организация была придана лишь одному отряду (агеме), сформированному самим Александром. Большая разница в уровне развития античного и индийского военного дела сразу же потребовала внесения существенных изменений в действия элефантерии. Боровшимся друг с другом наследникам македонского завоевателя с самого начала было ясно, насколько малоэффективным было использование слонов против фаланги, тем более что речь
шла о македонских ветеранах, многие из которых были участниками битвы при Гидаспе. Думается, не случайно у нас нет конкретной информации ни об одном сражении эпохи диадохов, где слоны оказались бы противопоставлены тяжеловооруженной пехоте. Описание битв в Паретакене и Габиене не сообщают о борьбе огромных зверей с фалангой не потому, что часть текста в том и другом случае оказалась утраченной, а потому, что подобного столкновения попросту не было: единоборство слонов, стоявших перед центром боевых построений, заканчивалось тем, что их отводили в тыл армии, предоставляя фалангам самим решать исход боя. Характерно, что даже в битве при Ипсе, где союзники имели значительный перевес в слонах, они не стали использовать их против
фаланги противника.
Вместе с тем воспоминания о Гидаспе должны были подсказать диадохам, что слоны — прекрасное средство борьбы с неприятельской кавалерией, поэтому основным местом, которое стали занимать огромные звери в боевых порядках эллинистических армий, становятся фланги. Бурно развивавшаяся античная военная мысль нашла простой и очень
эффективный способ, каким образом прикрыть боевыми слонами всадников и при этом не испугать лошадей: слонов стали размещать полумесяцем, выступающая сторона которого была обращена к неприятелю, а края отодвинуты к собственной кавалерии. В источниках, описывающих более поздние события, не упоминается о подобном размещении слонов, однако в этом нет ничего странного, поскольку то, что в конце III в. могло показаться новаторством и поэтому обращало на себя внимание, столетие спустя воспринималось уже каксамо собой разумеющееся и, следовательно, не заслуживавшее быть специально отмеченным. Тем не менее аналогичные тактические задачи подразумевали использование тех же самых способов их реализации, что и в предшествующий период. Антигон (или кто-то из его соратников) стал изобретателем
важнейшего технического новшества, придавшего элефантерии совершенно новый вид, отличный от того, какой она имела до той поры. Речь идет о башнях, устанавливавшихся на спинах слонов. Появление башен симптоматично. Оно наглядно демонстрирует, каким образом Антигон использовал своих слонов. Башня на спине животного исключала возможность его стремительного передвижения по полю боя с целью прорыва неприятельского строя или штурма фортификационных сооружений: даже если башня не
препятствовала бегу слона, то в ней все равно не было никакого смысла, потому что воины, находившиеся в ней, из-за сильной качки были бы не в состоянии не только пользоваться своим оружием, но даже держаться на ногах. К тому же, согласно описаниям сражений диадохов, слонов постоянно сопровождали отряды легковооруженных воинов (лучников, дротикометателей, пращников). Понятно, что эти два вида войск должны были действовать согласованно, поддерживая и прикрывая друг друга, что исключало какие-либо быстрые перемещения гигантских зверей. Слоны и легковооруженные воины играли роль заградительного барьера, защищавшего свою кавалерию от кавалерии, а позднее и от слонов противника. Принятие в армии Антигона на вооружение башен значительно
усиливало боевую мощь каждого из слонов в отдельности. Это мог почувствовать на себе уже Эвмен, которому, несмотря на значительно большее количество животных, в сражениях с Антигоном не удалось одержать верх над его слонами. Конструкции башен не претерпели в дальнейшем каких либо существенных изменений. Вероятно, они с самого начала имели несколько модификаций, позволявших находиться в них различному количеству людей. Вооружение воинов в башнях могло варьироваться в зависимости
от тактических задач, которые должны были выполнять слоны. Если слоны действовали при поддержке легкой пехоты, то, вероятнее всего, воины в башнях были вооружены таким же метательным оружием, что и пехотинцы, окружавшие слона. В случае, если предполагалось столкновение со слонами противника, то наиболее пригодным видом оружия в этом случае была традиционная македонская сарисса. Двадцатилетний период военной истории, наступивший после смерти Александра, можно по праву назвать апогеем развития греко-македонского военного дела. Это время появления многочисленных профессиональных армий, в которых солдаты, младшие и старшие офицеры имели огромный военный опыт. Вместе с тем диадохами были заимствованы и
усовершенствованы все лучшие военные достижения народов Азии. Это касается и боевых слонов. Можно с уверенностью сказать, что эллинистическая элефантерия полностью сформировалась в войнах диадохов. Позднее в ее организации не произошло существенных изменений. Принципы использования слонов на полях сражений оставались теми же на протяжении практически 150 лет. Отказ от них наблюдается лишь при Антиохе V Эвпаторе (163-162 гг. до н. э.): в это время Селевкиды должны были испытывать все больше трудностей с получением слонов из Индии, поэтому стали выстраивать их не отрядами по несколько десятков голов, а по отдельности. Теперь слоны действовали совместно не с легковооруженными воинами, как ранее, а в окружении тяжеловооруженной пехоты и конницы. Слоны были грозным оружием не только из-за своей физической силы. Их появление на поле сражения неизменно производило сильный
психологический эффект, для усиления которого огромных животных украшали пурпурными попонами, золотыми и серебряными украшениями, надевали им на головы султаны из перьев, а уши раскрашивали в яркие цвета Эллинистические монархи часто не столько стремились вступить с противником в бой, сколько потрясти и испугать его, выставив перед ним своих слонов. Хорошо известен анекдот, рассказывающий, как Пирр пытался поразить воображение Гая Фабриция, показав ему слона [Plut., Pyrrh., 20]. Спустя несколько лет Антигон Гонат, стараясь внушить страх галлам демонстрацией своей военной мощи, предъявил им своих слонов в полном вооружении. Наконец, когда Антиох III подошел к городу Ларисе, то, желая заставить жителей без боя открыть ему ворота, поставил слонов впереди своей армии [Liv., XXXVI, 10, 4].Новый род войска с самого момента своего появления должен был произвести чрезвычайно сильное впечатление на эллинистическую военную мысль. Могущество монарха стало определяться количеством
боевых слонов, которым он располагал. Селевк I Никатор предпочел отдать обширные индийские территории за 5 сотен голов этих животных, Птолемей I начал исследование африканского континента с единственной целью обнаружить места обитания огромных четвероногих. Нельзя не признать, что умелое использование слонов на протяжении ста лет практически всегда давало позитивные результаты той армии, в составе которой они находились. Благодаря слонам Пирр дважды одержал победу над римлянами, Антиох I — над галатами, а Птолемей III разгромил государство Селевкидов. Однако чрезмерно большое значение, которое стали придавать слонам в эллинистическом мире, имело и серьезные негативные последствия. Тактические приемы, использовавшиеся в этот период, становятся все более однообразными и предсказуемыми. До нас дошло два подробных описания сражений, данных эллинистическими правителями: при Рафии и Магнесии. В обоих случаях военные действия сначала велись только на флангах. Центр
боевого построения, образуемый тяжеловооруженной пехотой, пассивно ожидал исхода этих столкновений. Антиоха III подобная тактика дважды привела к поражению. Особенно опасно было следовать ей в борьбе против римлян, поскольку у них пехота оставалась главной и при этом активной частью армии, потому даже поражение кавалерии еще не означало, что римляне были готовы уступить победу. Возможно, что стремление эллинистических полководцев решать исход сражений фланговыми ударами без привлечения центров объясняется их желанием избежать напрасного кровопролития и сохранить не только свою пехоту, но и пехоту неприятеля, ведь в случае если бы вражеская фаланга оказалась окруженной, то была велика вероятность добровольного перехода солдат противника на службу к победителю. Но подобный метод ведения войны привел к тому, что фаланга, которая еще во времена Пирра была весьма подвижной и мобильной, становилась все более и более инертной. Поражение Антиоха III в войне с римлянами имело для царства Селевкидов самые трагические последствия. И дело не в Апамейском мирном договоре, запрещавшим сирийским царям содержать боевых слонов и флот (условия его, как оказалось впоследствии, можно было легко обойти), а в том, что был нанесен непоправимый удар по политическому престижу государства. Это отразилось в том числе и на обретении независимости восточными сатрапиями. В результате династия утратила связи с Индией, а следовательно, лишалась возможности
получать боевых слонов. Судьба египетской элефантерии оказалась схожей с сирийской. Однако главным фактором, повлиявшим на ее деградацию и исчезновение, был не внешний, а внутренний. Активная политика, проводимая первыми тремя Лагидами, требовала создания многочисленной и сильной армии, способной отстаивать интересы Египта в самых различных регионах восточного Средиземноморья. Именно поэтому первые Птолемеи не жалели усилий на исследования, проводившиеся во внутренних областях Африки. Удачная попытка одомашнивания африканских слонов была одним из крупнейших достижений египетских царей, оказавшим заметное влияние на последующую историю развития античного военного дела. Соседние с Египтом африканские народы переняли опыт Лагидов и еще в течение долгих столетий продолжали использовать боевых слонов. Возможно, именно благодаря примеру Лагидов карфагенянам удалось достаточно быстро обзавестись собственной элефантерией. Чем были слоны в военной истории североафриканской республики? Было ли их появление шагом вперед, или же надежды, которые возлагали на них пунийцы, не соответствовали эффективности действий слонов на полях сражений? Несмотря на ряд крупных поражений, постигших карфагенян в Пунийских войнах, совершенно ясно, что именно присутствие слонов позволило им избежать неминуемой капитуляции в 256 г. до н. э., когда Регул высадился со своими войсками в Африке. Во время восстания наемников слоны снова встали на защиту Карфагена и на этот раз спасли его от гибели. Несомненно, в покорении пунийцами свободолюбивых испанских племен огромным животным также принадлежала не последняя роль. Пунийцы вполне обоснованно считали слонов самой ценной частью своих вооруженных сил. Вспомним, что когда Ганнибалу пришли подкрепления из Африки, они состояли из нумидийских всадников и слонов, а когдаГасдрубал решил избежать битвы с римлянами у г. Бекула, он предпочел бросить армию, забрав с собой только слонов и деньги. Нам могут указать, что победа при Каннах — крупнейший успех Ганнибала в борьбе с Римом — была одержана без участия слонов, а самой большой неудачей карфагенского вождя стало сражение при Заме, где у него было такое количество этих животных, как никогда прежде. И. Ш. Кораблев приходит к выводу, что к концу Второй Пунийской войны тактический талант Ганнибала «увял», поскольку он «не смог отказаться от использования боевых слонов, хотя уже было ясно, что римляне научились обращать это оружие против него самого». Подобный вывод представляется весьма односторонним и не поддерживается Банников А. В. Эпоха боевых слонов большинством современных исследователей, предпочитающих искать другие объяснения диспозиции, выбранной карфагенским командующим при Заме. Да и сами древние не считали, как кажется, это сражение доказательством упадка полководческих дарований Ганнибала. Не будем забывать, что Ганнибал был блестящим тактиком,
способным успешно действовать даже в неблагоприятных для него обстоятельствах, как это и случилось при Каннах. Вместе с тем он — наиболее яркий представитель карфагенской школы военного искусства, выдвинувшей таких блестящих полководцев, как Гамилькар, Гасдрубал и Магон, чьи военные таланты признавали все их противники. Ни один из этих военачальников не считал слонов устаревшим видом войска, поскольку все тактические приемы, разработанные карфагенянами в III столетии до н. э., были сориентированы на участие в сражениях этих животных. Именно слоны сделали из Карфагена не только самого опасного соперника Рима, но и ту силу, которая встала на его пути к завоеванию мирового господства. Даже П. Д. Арманди, по мнению которого действия огромных зверей на полях сражений были не только малоэффективными, но и опасными для собственных войск, признает: «использование этих животных продлило сопротивление карфагенян и часто расстраивало планы их противников, поэтому римляне сразу же, как только почувствовали себя достаточно сильными, чтобы продиктовать условия мира, потребовали от карфагенян уничтожить всех слонов». Карфагеняне отлично понимали, какую значимую роль играли четвероногие гиганты в судьбе их отечества. Поэтому, когда во время Третьей Пунийской войны их государство уже стояло на пороге гибели, они, по словам Аппиана, в отчаянии «звали по именам слонов, как будто те были еще здесь, они поносили и своих предков, и самих себя, говоря, что следовало, не передавая ни кораблей, ни слонов, не внося дани, не передавая оружия, умереть вместе с родиной, когда она была в полном вооружении» [Арр., Lib., 93; пер. С. П. Кондратьева]. Эта полная трагизма картина и может служить ответом на поставленный нами вопрос:
слоны стали неотъемлемой частью карфагенской армии, символом ее могущества, и их исчезновение из ее состава означало крах всей новокарфагенской военной системы, зародившейся после войны с Пирром и просуществовавшей вплоть до 202 г. до н. э. Сокрушив Карфаген, римляне вдруг увидели, что слоны, их самый страшный и опасный соперник на полях сражений, могут быть теперь использованы к их собственной выгоде. Поэтому они при первой же возможности поспешили обзавестись этим боевым средством. В нашем понимании римская армия с ее несокрушимыми легионами несовместима с присутствием слонов, олицетворяющих грубую животную силу. Поэтому тот факт, что в действительности римляне использовали боевых слонов на протяжении более длительного периода, чем карфагеняне, может показаться парадоксальным. Впервые римляне вывели слонов на поле боя во Второй Македонской войне и в дальнейшем продолжали подкреплять свои армии этим видом войск практически во всех крупных кампаниях, которые им приходилось вести в течение всего II в. до н. э. Слоны приняли участие на стороне Рима в Сирийской, Третьей Македонской, Третьей Пунийской и Нумантинской войнах, а также в войнах против арвернов и аллоброгов. Анекдот, рассказанный Полиэном о слоне, которым Цезарь напугал британцев, кажется невероятным, однако желание диктатора взять огромных зверей с собой в парфянский
поход позволяет говорить об обратном. Возможно, вся военная история слонов сложилась бы совершенно иначе, если бы не меч Брута. Так почему же римляне, с таким энтузиазмом относившиеся сначала к появлению у них боевых слонов, в конечном итоге отказались от их использования? Не потому ли, что битва при Tance продемонстрировала полную неэффективность их действий в столкновении даже с отрядами легкой пехоты? По мнению П. Д. Арманди, римляне «никогда не испытывали большого доверия к этому роду войск», поэтому, покорив Африку, они не пожелали подкрепить им свои военные силы и положили конец «военной эпохе слонов». В действительности презрительное отношение римлян к слонам не более чем легенда, придуманная и оставленная нам в наследство римскими историками. В самом деле, если слоны ничего не значили на полях
сражений, то стоило ли римлянам в каждый мирный договор с побежденным противником, который мог хотя бы теоретически содержать у себя огромных животных (вспомним Филиппа V Македонского), вводить статью, запрещавшую это делать? Римляне запрещали содержать слонов точно так же, как они запрещали содержание больших военных флотов. Другими словами, они не позволяли своим противникам обзаводиться теми видами войск, которые могли быть для них наиболее опасны. Слоны
стали для римлян своего рода аналогом оружия массового поражения в Новейшей истории европейских народов. Достаточно вспомнить, что проигравшей Первую мировую войну Германии не разрешалось иметь военный флот, аэропланы, танки, крупнокалиберную артиллерию и отравляющие газы. Такое внимание римлян к боевым слонам свидетельствует, что слон стал для них самым наглядным символом и зримым воплощением военной мощи их наиболее грозных противников. Уничтожение захваченных у неприятеля слонов на цирковых аренах говорило не о презрении к этим животным, а скорее о том большом значении, которое имели четвероногие гиганты в глазах народа. Принося в жертву слонов Пирра или карфагенян, римляне тем самым праздновали победу над самой военной организацией неприятелей. Битва при Tance всего лишь продемонстрировала, что нумидийцы, последний средиземноморский народ, использовавший боевых слонов, были не знакомы с секретами дрессировки этих животных, открытыми пунийцами. Попытка Сципиона превратить слонов Юбы действительно в «боевых» была заранее обречена на неудачу, так же как в финале Второй Пунийской войны обернулись провалом и усилия самих карфагенян. Но если последним не хватило только времени, то у Сципиона и его нумидийских союзников не было ни времени, ни знаний, ни опыта. Ответ на вопрос, почему римляне отказались от боевых слонов, кажется, на первый взгляд, простым: научившись блестяще справляться с огромными животными, они стали смотреть на них как на устаревший род войска, подобный серпоносным колесницам. Исследователи, которые придерживаются подобного мнения, сами того не подозревая, попадают под влияние римской патриотической пропаганды, породившей миф о непобедимости римского солдата, который в одиночку был способен одолеть даже слона. Характерно, что в трудах греческих историков, рассказывающих о столкновении с боевыми слонами, постоянно звучит мысль, что человеку не под силу устоять перед яростным натиском чудовищных животных965,
которые топчут людей ногами, подбрасывают вверх хоботами или пронзают бивнями. В то же время в них нет указаний на то, что слонов использовали в качестве пугал для вражеских лошадей. Напротив, есть примеры, показывающие, что при определенных условиях некоторые отряды кавалерии могли вполне успешно действовать на поле боя против огромных четвероногих. Совершенно другой мотив звучит в сочинениях римских
авторов. Норовистые и с трудом слушающиеся команд своих погонщиков животные представляют опасность не столько для врагов, сколько для собственных армий. Римские велиты или легионеры в столкновении с гигантскими зверями, как правило, выходят победителями, а если неприятелям и удавалось достичь каких-то успехов благодаря участию слонов, то это объясняется главным образом тем, что вид, запах и рев чудовищ
был непривычен для римских коней, которые в ужасе уносились прочь. Вместе с тем в нашем распоряжении найдется не так много описаний сражений, в которых римские легионеры одержали над слонами несомненную победу. При Беневенте слоны гнали неприятеля до лагерного вала, и только зажженные стрелы и некие горящие плети обратили их вспять. Под Акрагантом Ганнон нарушил одно из основополагающих правил использования боевых слонов и выстроил перед ними заграждение из наемников966. Когда же наемники были отброшены к слонам, те пришли в смятение и смяли ряды фаланги, что и привело к окончательному поражению карфагенян967. В битве при Панорме римляне обстреливали слонов из траншей и с крепостных стен. Под Нолой Ганнибал лишился 6 своих слонов, однако нам неизвестно, при каких обстоятельствах это произошло, поэтому трудно дать оценку данному происшествию. Под Капуей у карфагенян погибло три слона, но это было не в открытом поле, а при штурме неприятельского лагеря. Более наглядным стал бой при Канусии, стоивший Ганнибалу 5 слонов. При Метавре, где у карфагенян было всего 10, в лучшем случае 15 огромных зверей, неясно, что с ними случилось: Ливии утверждает, что их перебили сами корнаки, Полибий — что четырем животным удалось прорваться через римский строй. У Магона в битве под Аддой было всего 7 слонов — конечно же, совершенно недостаточное количество для того, чтобы возлагать на них какие-либо большие надежды. В сражении у р. Ибер слоны вообще не приняли участия и были уведены с поля боя. Крупное поражение, стоившее им 39 слонов, карфагеняне понесли в битве у Мунды. Однако из рассказа Ливия явствует, что животные были перебиты не в прямом столкновении, а на лагерном валу, когда вся пунийская армия уже обратилась в бегство. Битва при Илипе была выиграна за счет искусного маневра Сципиона, в результате которого слоны противника оказались без поддержки и были подвергнуты обстрелу легкой пехотой. Относительно битвы при Заме мы уже высказали свои соображения выше, но даже если следовать описаниям наших источников, то получается, что слонов либо вытеснила с поля боя нумидийская кавалерия, либо они сами побежали по интервалам между римскими манипулами, куда были завлечены хитростью Сципиона. В сражении при Магнесии, первом и единственном, в котором римляне имели возможность оценить успехи в развитии эллинистической элефантерии, слоны, по всей видимости, бросились бежать еще до непосредственного столкновения с противником. Говорить об успешных столкновениях римлян с нумидийскими слонами во время Югуртинской войны не имеет смысла, хотя бы в виду полного превосходства римской военной организации над организацией их противников. И даже если предположить, что римляне в совершенстве овладели искусством борьбы со слонами, это может означать только то, что Банников А.В ветераны Пунийских войн не испытывали психологического страха перед ужаснымизверями. Несомненно, это давало им огромное преимущество, позволявшее использовать свое оружие, а не обращаться в бегство при виде бегущего на них слона. Тем не менее опасность от непосредственного столкновения с разъяренным чудовищем не становилась от этого меньшей. Как следует из описаний античных авторов, для борьбы со слонами всегда требовалось проявление личного героизма солдат. Однако поколение ветеранов уходило, а пришедшие им на смену солдаты должны были сталкиваться при виде слонов с теми же проблемами, с которыми столкнулись легионеры Левина при виде слонов Пирра. Ветераны Александра Великого выдержали натиск 200 слонов Пора, а фалангиты Филиппа V побежали при виде 20 животных. Персею, последнему македонскому царю, для борьбы со слонами пришлось изобретать хитроумные приспособления и создавать специальные отряды. Но и это не смогло заменить личного опыта. Наконец, когда мы рассуждаем об умении римлян бороться со слонами, не будем забывать, что речь в данном случае идет о карфагенской элефантерии и методах использования слонов, к которым прибегали карфагенские полководцы. В эллинистических армиях слонов практически никогда не использовали против тяжеловооруженной пехоты и размещали их на флангах боевого построения. А это, собственно, ставило под сомнение все навыки, приобретенные римлянами в борьбе с пунийцами. Можно, конечно же, утверждать, что римляне прекратили использовать слонов, поскольку стали смотреть на них как на отживший свой век род войск. Однако достижения римлян в борьбе со слонами совсем не означали, что тех же успехов на этом пути добились и их противники. Поэтому римляне прибегали к помощи слонов на протяжении целого столетия и отказались от подобной практики лишь тогда, когда подчинили все народы, сохранявшие хотя бы в какой-то степени навыки дрессировки огромных животных. И в этом нет ничего неудивительного, поскольку сами римляне обучением боевых слонов никогда не занимались. Г. Дельбрюк, анализируя результаты сражений, в которых принимали участие слоны, приходит практически к такому же выводу, что и П. Д. Арманди: «...Ни в одном достоверном описании сражения мы не находим существенного, совершенного слонами; наоборот, сторона, имевшая в своем распоряжении больше слонов, терпела в большинстве случаев поражение... Сводя воедино весь опыт военной истории, мы приходим к заключению, что пригодность слонов и польза от них в сражениях не должны быть высоко расцениваемы. Они имели успехи в
сражениях против народов, которые их никогда не видали, и против всадников, и стрелков; но успехи эти были сильно преувеличены побежденными, чтобы оправдать себя, как, например, в сражениях с Пирром. Войска, знакомые с ними и не боявшиеся их, умели и избегать их, и нападать на них, даже, подобно Александру при Гидаспе, они умели справляться с ними не посредством фокусов в виде огненных стрел и запугивания их, а благодаря правильному употреблению оружия». Подтверждая свое заключение, Г. Дельбрюк составляет таблицу, где собраны данные о сражениях, участниками которых были слоны. Однако подобная аргументация не может быть признана убедительной,
оскольку в таблицу Г. Дельбрюка попали лишь те сражения, информация о которых дошла до нас. Судить о действиях слонов в большом количестве столкновений, о которых не сохранилось обстоятельных рассказов, мы можем лишь на основании логических умозаключений. Например, кажется вполне естественным предположение, что слоны участвовали на стороне Селевка I в битве при Курупедионе (281 г. до н. э.). О слонах в войсках Птолемея III и Селевка Каллиника во время Третьей Сирийской войны сообщают источники. Можно только гадать, сколько дано было битв, прежде чем египетские войска
дошли до границ Бактрии. Множество подобных примеров показывает, что статистика сохранившихся до наших дней описаний далеко не объективна. Сам Г. Дельбрюк вынужден признать в конечном итоге, что слоны приносили какую-то пользу в сражениях, поскольку такие великие тактики античности, как Ганнибал или Цезарь, не желали отказываться от их применения. Вопрос об исчезновении античной элефантерии выходит за рамки сюжета, касающегося исключительно ее тактического использования на полях сражений. Содержание боевых слонов требовало от государства огромных усилий, направленных на их отлов или приобретение, немалых затрат, связанных с оплатой специалистов по дрессировке и уходу за животными. Если речь шла о стране, где слоны в дикой природе встречались достаточно часто, то эта задача упрощалась многократно.
Однако у римлян, утвердившихся в Африке, не было никакой возможности продолжать дело карфагенян: последние организовывали для отлова огромных четвероногих крупномасштабные экспедиции, имевшие характер военных походов. Для пунийцев это было жизненно необходимо. Но для чего нужно было предпринимать подобные усилия сменившим их римлянам? Ради грядущего покорения Британии, Германии, Дакии или Парфии? В таких условиях затраты, связанные с существованием элефантерии, даже в малой степени не компенсировались бы теми выгодами, которые можно было бы получить от использования боевых слонов. Античная военная история слонов начинается с Александра, а заканчивается Цезарем. Вторичное появление этих животных на полях
сражений во времена Сасанидов может быть лишь косвенно увязано с эллинистической элефантерией. Тактические приемы использования слонов персами претерпели определенные изменения по сравнению с предыдущей эпохой. Огромных зверей часто стали использовать в качестве живых подвижных башен, на которых размещались многочисленные отряды лучников. Ранее таких примеров засвидетельствовано не было,
и при штурме городов сначала уничтожали часть стены, а затем уже бросали в образовавшуюся брешь слонов. Падение царства Сасанидов не стало, увы, концом слонов. Еще более 1300 лет человек использовал чудовищную силу четвероногих гигантов для уничтожения себе подобных. Однако это уже совсем другая история... |
| |
|
Центурион  |
Отправлено: 15 августа 2016 — 10:58
|
полковник
Сообщений всего: 4358
Дата рег-ции: 19.02.2013
Репутация: 36
|
Капитан пишет: И. Ш. Кораблев приходит к выводу, что к концу Второй Пунийской войны тактический талант Ганнибала «увял», поскольку он «не смог отказаться от использования боевых слонов, хотя уже было ясно, что римляне научились обращать это оружие против него самого»
Даже удивительно, что люди считающие себя профессиональными историками могут делать такие выводы.
Ничего, что в классических Ганнибаловых битвах у Тразимен и Канн у Ганнибала вообще не было слонов. |
| |
|
|
|
| |
| Страниц (3): « 1 [2] 3 » |
| Сейчас эту тему просматривают: 1 (гостей: 1, зарегистрированных: 0) |
|
Метки:
|
| « Древний мир » |
| |
Военно-исторический форум Military. История России. Военная история. Древний мир и Средние века » История войн » Древний мир (Модераторы: Стас1973, Центурион)
