Немецкие войска, после оставления Новороссийска (16 сентября 1943 года), Анапы (21 сентября 1943 года), Темрюка (27 сентября 1943 года) оказались зажатыми на Таманском полуострове. Советские войска силами Юго-Западного и Южного фронтов захватили 15 февраля 1943 года Ростов-на-Дону, и единственный путь эвакуации таманской группировки немцев мог проходить только через Азовское море и Керченский пролив. Окруженная группировка армий группы А состояла из 17-ой полевой (двенадцать армейских дивизий - 9, 57, 73, 255, 332, 19 и 10 (румынские) пехотные дивизии, 97 и 101 егерские, три горнострелковые 1, 4, и 3 (румынская), 5,6,8 кавалерийские (румынские) и авиаполевая дивизии, 13 танковая дивизия, а также четырех армейских групп до полка каждая и несколько отдельных команд. Всего на полуострове скопилось более 400 тыс. солдат и офицеров, 2860 орудий и минометов, свыше 100 танков и штурмовых орудий, 300 боевых самолетов.
Немецкое командование делали все, чтобы спасти своих солдат и технику. Снабжение плацдарма осуществлялось из Крыма через Керченский пролив. Ежесуточная потребность составляла 1270 тонн грузов. Морские перевозки осуществлялась силами быстроходных десантных барж, паромов "Зибель"и десантных катеров. Также был организован "воздушный мост" при помощи военно-транспортной авиации. Для этого были даже переброшены транспортные самолеты с других фронтов. Помимо этого, через пролив была построена подвесная канатная дорога, начато строительство железнодорожного моста и нефтепровода.
На немецкие аэродромы Крыма перебрасываются авиационные части для прикрытия переправы и попавших в окружение частей. Над Таманским полуостровом разгорелись яростные воздушные бои. Транспортные самолеты совершают по несколько десятков рейсов за день, вывозя командование армий, военные и материальные ценности, прежде всего в Крым. Командующий Черноморским флотом ежедневно отправляет на коммуникации и к берегам Крыма все наличные подводные лодки, торпедные катера, эсминцы и легкие крейсера. На Азовском море с другой стороны Керченского пролива действуют силы Азовской флотилии. Однако, несмотря на все принимаемые усилия, действия флота, авиации ВМФ и армии значительных успехов в деле срыва операции немцев по эвакуации частей блокированных немецкой группировки не удалось достигнуть. Потоплено всего несколько немецких сторожевых катеров и десантных самоходных барж. Немецкие войска в основном благополучно эвакуируются с Таманского полуострова по морю и воздуху. Немцам удалось вывести с полуострова значительную часть войск и техники - морем, воздухом, по построенному на сваях железнодорожному мосту с Тамани в Крым. На Тамани остались лишь части прикрытия.
Чтобы ослабить силы немецкого и румынского флотов, советское командование разработало план воздушной атаки на Констанцу и порт Сулин. С этой целью отбираются лучшие экипажи 36-го дальнебомбардировочного авиационного полка с аэродрома Геленджик. В составе полка числилось 3 эскадрильи - 24 самолета DB-7B "Бостон" и один самолет A-20G "Бостон". Для атаки Констанцы отбирается по некоторым данным 7 экипажей 1 эскадрильи, имеющих боевой опыт - лучшие летчики и штурмана. 6 самолетов DB-7B "Бостон", приспособленных для низковысотного торпедометания и 1 самолет A-20G "Бостон" для фотофиксации результатов атаки. Старшим назначен командир 1-ой авиаэскадрильи майор Фокин Александр Иванович, по другим данным заместитель командира полка полковник Бидзинашвили Шио Бидзинович. Три ударных звена по два самолета в каждом.
Организаторы операции рассчитывали на внезапность появления наших бомбардировщиков над портом и нанесения удара. Иначе мощнейшего ПВО Констанцы не преодолеть. Красиво планы операции выглядят на разрисованных штабных картах, а на деле самолетам ударной группы предстоит необнаруженными 800 километров до Констанцы вдоль Крымского берега (где на аэродромах сидят истребители 3-ей эскадры авиации Германии) и хорошо поставлена воздушная разведка. А если лететь вдоль побережья Турции, то это все 1000 километров и столько же вернуться назад. Дальность полета самолета DB-7B "Бостон" по техническим характеристикам - 1680 километров. То есть долететь от Геленджика до Констанцы можно только вдоль крымского берега в зоне действия истребителей немцев, прижимаясь к нему. В этом случае горючего хватит только долететь и вернуться назад.
28 сентября 1943 г. в 11.00 семь "Бостонов" пошли на взлет. Самолет-разведчик Маслова поднялся на высоту, торпедоносцы пошли на высоте 500-600 метров, затем опустились еще ниже. Радиопереговоры были запрещены, пользовались только визуальными условными сигналами. На случай радиолокационного слежения трижды меняли курс, создавая видимость налета на болгарский порт Варна. В 40 километрах от Констанцы "Бостоны" группы Бидзиношвили наткнулись на немецкую летающую лодку "Дорнье-24", по другим данным - "Гамбург-138". Разведка у порта Констанца была поставлена немцами и румынами хорошо. Внезапность операции была утрачена - теперь группу "Бостонов" уже поджидали 15 зенитных батарей различного калибра и около 40 стволов корабельных автоматов на кораблях находившихся в Констанце. На румынских аэродромах была объявлена тревога. Дежурные звенья румынских и немецких истребителей поднялись в воздух для перехвата торпедоносцев.
После обнаружения самолетов группы полковник Бидзинашвили принимает единственное оставшееся в данной обстановке решение. Он в паре со старшим лейтенантом Дюковым первым атакует Констанцу в лоб, привлекая к себе внимание всей румынской и немецкой ПВО, а в это время две другие пары заходят на Констанцу с левой и правой стороны. Группа разделилась на три подгруппы. В 1946 году штурман звена 2-ой эскадрильи 36-го дальнебомбардировочного авиационного полка Н.Д.Малаховский записал воспоминания очевидцев налета группы Ш.Б.Бидзинашвили. Вот несколько выдержек из этих бесед.
Бывший командир румынской зенитной батареи:
- Их было шесть, а седьмой, по-видимому, разведчик, прошел на большой высоте. Три самолета были подбиты над базой... Их летчики направляли свои машины туда, где можно было нанести максимальный урон. Один самолет взорвался на территории нефтегородка (самолет Бидзиношвили), второй пытался горящим врезаться в корабль, но почему-то не долетел и врезался в платформу с танками в северной части города (самолет Левашова).
Служащий управления порта:
- Я должен был обеспечить погрузку двух транспортов, направляемых в Севастополь. Сидел с капитаном судна в кают-компании за обедом, и тут завыла сирена и тут же начала стрелять зенитная артиллерия. Выбежали на палубу. С юга на высоте не более 50 метров шел двухмоторный самолет. Из его носовых установок извергались в нашу сторону разноцветные трассы. Как только он оказался над бухтой - сразу сбросил торпеду. Это было метрах в 700 от нас. Взрыв произошел между носом миноносца и кормой буксира. Оба корабля были выведены из строя (атака Рукавицына)
Два самолета, подбитые на подходе, врезались: один в нефтецистерны в юго -западной части Констанцы (экипаж Ш.Б.Бидзинашвили - штурман полка Ш.А.Кордонский, стрелок-радист А.П.Кузнецов и воздушный стрелок П.И.Бородин), второй - в районе железнодорожной станции в воинский эшелон (экипаж В.А.Левашова, штурман В.И.Ярыгин, стрелок-радист М.К.Еремеев. - Авт.), третий после сброса торпеды, которая взорвалась у мола, уничтожив катер и повредив шхуну, упал у зенитной батареи комсомольский экипаж М.Г.Дюкова, штурман И.Е.Недюжко, стрелок-радист П.И.Миронов.
Герой Советского Союза В.Рукавицын участник этого рейда:
- Сбросив торпеды, мы пронеслись над кораблями, над городом, затем пошли на разворот. В этот момент я услышал голос Бидзинашвили: "Машина горит. Экипаж погиб. Прощайте....". Выйдя из разворота, летчик какое-то время шел по прямой, очевидно, выбирал себе последнюю цель, потом довернул вправо и направил машину на окраину города. Я посмотрел в том направлении и увидел склад горючего - пять или шесть бензоцистерн в ограждении. Секунда - и там раздался взрыв....
П.Миронов, стрелок-радист из экипажа М.Дюкова:
- Наш самолет шел справа от машины Бидзинашвили. Снарядом он был подожжен и, пылая, пронесся над пирсом. Горел и наш торпедоносец... Осколком меня ранило в голову, и я потерял сознание... Очнулся уже в тюремном госпитале. Позднее узнал, что мой командир и штурман были живы после падения. Дюков, потеряв высоту, буквально "проехался" по зенитной батарее), уничтожая орудия и расчеты. Потом они, выхватив личное оружие, уничтожили несколько вражеских солдат, а затем застрелились... Я своими глазами видел, как торпеда самолета полковника Бидзинашвили поразила большой корабль... От румынских матросов слышал, что в итоге налета было потоплено в порту много судов, убито более 700 фашистов, сгорели портовые сооружения и склады.
Майору Фокину и старшему лейтенанту Рукавицыну удалось уцелеть и первыми результативно сбросить торпеды. Паре Рыхлова Александра Дмитриевича и Левашева повезло уже меньше. Когда до мола оставалось около 100 м, машина Рыхлова получила 4 мелкокалиберных снаряда, один из которых разбил приборную доску и контузил летчика, другой разорвался в штурманской кабине, тяжело ранив штурмана Клюшкина. Закрывая одной рукой выбитый глаз, другой старший лейтенант продолжал работать с торпедным прицелом. После сброса торпеды Рыхлов успел заметить, что самолет Бидзинашвили горит и приближается к земле, явно нацеливаясь на что-то в районе порта.
Машина Левашова тоже пылала и тянула к берегу, поливая близлежащие цели пулеметным огнем из всех стволов. "Бостон" Дюкова еще не горел, но из-под правой консоли тянулся бензиновый шлейф, торпедоносец снижался, а яростные трассы носовых пулеметов как будто пытались остановить огненные шары, несущиеся навстречу с берега. Тут осколок рассек электропроводку в кабине Рыхлова, моторы встали, и "Бостон" начал терять высоту. В отчаянии летчик сжал оголенные провода рукой, другой ударил по приборной доске. Моторы взревели, когда до воды оставалось 15 метров. Едва не цепляя волны, старший лейтенант уводил самолет в море. Зенитки неожиданно затихли - после сильного взрыва над городом поднялись сполохи пламени и небо стало затягиваться густым черным дымом горевших нефтехранилищ. Зато задние пулеметы "Бостона" не умолкали - стрелок- радист В.Степашко вел огонь, пока верил, что его очереди хотя бы долетают до порта...
Навсегда остались в Констанце:
"Бостон 1"
1. полковник Бидзинашвили Шио Бидзинович - заместитель командира 36 ап, 1904 года, Грузинская СССР, г. Гори - погиб 28.09.1943 в районе Констанцы
2. гвардии капитан Кордонский Шика Абрамович - штурман 3 авиаэскадрильи, 36 авиаполка, 1913 года, Одесская область, г. Вознесенск - погиб 28.09.1943 в районе Констанцы
3. сержант Кузнецов Александр Петрович - воздушный стрелок-радист, 1920 года, Мурманская область. с. Пялица
4. младший сержант Бородин Павел Илларионович - воздушный стрелок, 1922 года, г. Сталино (Донецк)
"Бостон-2"
5. капитан Левашев Владимир Матвеевич - командир 1 авиаэскадрильи, 36 авиаполка, 1909 года, Курская область, с. Совини - погиб 28.09.1943 в районе Констанцы
6. лейтенант Ярыгин Василий Иванович - штурман самолета 1 авиаэскадрильи, 36 авиаполка, 1913 года, 1913 года, Курская область. с. Любяш - погиб 28.09.1943 в районе Констанцы
7. младший сержант Еремеев Михаил Константинович - воздушный стрелок-радист, 1919 года, Краснодарский край, с. Кома - погиб 28.09.1943 в районе Констанцы
"Бостон-3"
8. старший лейтенант Дюков Михаил Георгиевич - летчик 1 авиаэскадрильи, 1920 года, Краснодарский край, с. Левкинское - погиб 28.09.1943 в районе Констанцы
9. младший лейтенант Недужко Игорь Евстафьевич - штурман самолета 1 авиаэскадрильи, 36 авиаполка, 1918 года, Днепропетровская область, с. Николаевка - погиб 28.09.1943 в районе Констанцы
10. сержант Миронов Петр Ильич - воздушный стрелок радист, 1918 года, Тульская область, с. Куракино
Остальные экипажи все же вернулись на родной аэродром. Встречали разбитые снарядами и пулеметными очередями вернувшиеся самолеты с оркестром. От ударной группы осталась только половина. Притихшие люди разглядывали изуродованные машины, врачи вынимали из развороченной штурманской кабины старшего лейтенанта Клюшкина, а над ними гремела торжественная музыка.
Командование полка и дивизии, хотя и считало необходимым представить всех отличившихся летчиков к наградам, однако проявило осторожность - потери оказались слишком серьезными, результат же операции был еще не ясен. Поэтому представили сначала вернувшихся. Однако спустя неделю случилась трагедия, после которой стало уже не до Констанцы. 6 октября 1943 г. несколькими последовательными ударами "Юнкерсы" пустили ко дну целое соединение крупных надводных кораблей: лидер "Харьков", эсминец "Способный", краснознаменный эсминец "Беспощадный" - и это в открытом море, на полном ходу, под истребительным прикрытием! Погибла в подводная лодка "А-3" со всем экипажем.
Спустя четыре месяца "раненый при выполнении боевого задания" штурман А.С.Клюшкин был извещен в госпитале, что ему присвоено звание Героя Советского Союза. Еще через четыре месяца, 15 мая 1944 г., героями Советского Союза стали командиры вернувшихся экипажей стали майор Фокин Афанасий Иванович, капитан Рукавицын Владимир Павлович и старший лейтенант Рыхлов Александр Дмитриевич. Остальные вернувшиеся члены экипажей получили ордена.
Экипажи Бидзинашвили, Левашова и Дюкова, навсегда оставшиеся в Констанце, некоторое время вообще были в безвестности. "Мертвые сраму не имут" и ничего не просят. Погибшие так и не были награждены по каким-то причинам. Хотя надо отдать должное командованию на них были поданы наградные листы, но по каким-то причинам они были остановлены. Время наверно было неудачное или что-то кому-то из вышестоящего командования не понравилось.
1944 году первый номер газеты иркутского авиазавода "Сталинец" вышел 3 января. В нем был опубликован некролог: «При исполнении служебных обязанностей, на фронте борьбы с немецкими захватчиками погиб бывший работник цеха т. Костюка Бидзиношвили Шио Бидзинович. Товарищ Бидзиношвили родился в 1904 году в городе Гори, в семье рабочего железной дороги. До поступления в военную школу товарищ Бидзиношвили работал слесарем и машинистом в городах Батуми и Тбилиси. С 1929 г. он член ВКП(б)... Истинный патриот своей Родины, всей своей горячей душой Шио Бидзиношвили рвался на фронт, чтобы лично участвовать в боях с ненавистным врагом. Желание его исполнилось - он снова воевал на одном из участков фронта, но шестая фронтовая операция оказалась для него роковой...»
- Пропал наш "Бензиныч", - сожалели на заводском ЛИСе, - недолго воевал. И чего в пекло рвался - здесь-то от него пользы больше было бы!
Много лет спустя, в результате многочисленных ходатайствований еврейской общины СССР, именно за эту операцию, посмертно звание героя Советского Союза члену экипажа "Бостона" полковника Бидзинашвили Ш.Б. штурману 2-ой эскадрильи Кардонскому Шике Абрамовичу было присвоено 4 октября 1990 года. А остальные погибшие так и остались до сих пор не награжденными. Золотую звезду Героя и орден Ленина получила вдова Шики Абрамовича. В 1975 г., к 30-летию Победы, в Комсомольском парке Иркутска был открыт мемориал погибшим заводчанам (авторы В.Щербин и Д.Цветков), в мартирологе которого значится и Ш.Б.Бидзинашвили. Идею создания мемориала подали комсомольцы авиазавода, которые на субботниках заработали деньги на его строительство. Сбором документов и других материалов занималась инженер БТИ В.И.Ионушас, которая в то время заведовала заводским музеем. Там сохранился только рисованный портрет Бидзинашвили, выполненный художником-самоучкой И.М.Мирманом. Копия портрета, а также фотографии музейной экспозиции и мемориала были отправлены в Донецк сыну Шия Бидзинашвили Евгению Александровичу.
28 марта 1981 г. в Севастополе был открыт памятник летчикам-черноморцам (авторы Ю.Канашин, М.Фортуна, М.Раду). На 19 скрижалях мемориала - имена 1296 "крылатых бойцов", погибших в годы Великой Отечественной войны и не имеющих захоронений. Есть там и полковник Ш.Б.Бидзинашвили. По иронии судьбы, спустя ровно полгода после его гибели в "Известиях" за 30 апреля 1944 г. был напечатан Указ Президиума Верховного Совета СССР, которым среди летчиков-испытателей, награжденных "за образцовое выполнение заданий Правительства по испытанию боевых самолетов", Шота Бидзинович Бидзинашвили был удостоен ордена Красного Знамени. А ведь должна была видимо быть Золотая Звезда за Констанцу, как у тех, кто вернулись!
Теперь о нелегкой судьбе полковника Бидзинашвили Шио Бидзиновича.
У этого человека судьба была своеобразной - даже суровой, но справедливой назвать ее трудно. Его имя упоминается в многочисленной официальной и мемуарной литературе, посвященной боевым действиям на Балтике и Черном море в начале 40-х гг., однако даже фамилия часто пишется неправильно (сам он писал Бидзинашвили, а свое имя по-русски называл Александр). Он был лично знаком, дружен и честно делал общее дело с людьми, имена которых теперь составляют гордость и славу отечественной авиации, но они стали героями, а он многие годы был почти забыт...
В 13 лет Шио Бидзинашвили поступил на частный завод Хантария учеником машиниста динамо-машины и потом почти 10 лет работал на различных электростанциях - от больничных до железнодорожных и нефтеперегонных. Параллельно закончил индустриальный техникум и два курса Тбилисского университета. Но в 1927 г. из-за плохих "материальных условий" оставил университет и добровольно поступил в ленинградскую военно-теоретическую школу ВВС РККА. Затем закончил 2-ю Военную школу летчиков.
- Помню (Бидзинашвили) по учебе в летной школе, - вспоминал В.К.Коккинаки, - его всегда отличало спокойствие, уверенность, дисциплинированность и мощная борода, что резко выделяло его из среды остальных курсантов.
В марте 1930 г. свежеиспеченный младший летчик Бидзинашвили был направлен в 32-ю легкобомбардировочную эскадрилью, где зарекомендовал себя перспективным специалистом. В 1932 г. его, уже старшего летчика, направили в Военно-воздушную академию им. Н.Е.Жуковского, после окончания которой он командовал 24-й эскадрильей ВВС Балтийского флота. Его разносторонние способности - летные, технические, организационные - командование оценило достаточно быстро: с началом формирования на Балтике минно-торпедных частей, вооружаемых новыми самолетами ДБ-3
Капитана Ш.Б.Бидзинашвили в январе 1938 г. назначили командиром эскадрильи особого назначения. Функции ее были многоплановыми - это была своеобразная школа, где личный состав не просто изучал ДБ-3, а занимался выявлением конструктивных недостатков машины, отработкой тактических приемов и даже разработкой технических предложений по итогам боевой практики. После службы в этой эскадрилье авиаторы становились ведущими специалистами во вновь формируемых подразделениях.
Через год эскадрилья м-ра Бидзинашвили стала лучшей в 1-м минно-торпедном полку (МТАП), который, в свою очередь, считался одной из лучших частей ВВС Балтфлота. 1-й МТАП стал одним из заметных участников целой цепи трагических событий, начавшихся на Балтике в 1939 г. во время войны с Финляндией.
30 ноября 1939 г., восемь ДБ-3 из 3-й эскадрильи получили задание атаковать у о. Ханко финские броненосцы береговой обороны "Ильмаринен" и "Вяйнемяйнен". Корабли найти не удалось, и командир отряда к-н А.М.Токарев не придумал ничего лучшего, чем отбомбиться по Хельсинки, где все еще не верили, что началась война. В итоге сильно пострадал густонаселенный район между Техническим университетом и автостанцией, едва не досталось зданию парламента и зоологическому музею. 91 человек был убит, несколько сот ранено.
Советский Союз за этот налет был исключен из Лиги Наций, однако капитан Токарев получил Золотую Звезду Героя. Командира полка перевели на другую должность, а 1-й МТАП возглавил Бидзинашвили. Дальнейшие события наглядно описывает наградное представление на Бидзинашвили, в котором, в частности, говорится: "Во время боевых действий ... под его руководством полк произвел 1064 вылета на бомбометание по береговым батареям, военным объектам и броненосцам береговой обороны противника, налетав при этом 1833 часа". Командир полка Бидзинашвили был награжден орденом "Красного Знамени" за номером 10729.
После окончания Финской войны мирная передышка длилась недолго. 13 июня 1940 г. в 1 -и МТАП был доставлен приказ о начале морской и воздушной блокады Эстонии. "Приказ содержал указания проверять все суда, покидающие Эстонию, а также всех пассажиров и весь груз на их борту". Возможно предполагалось, что эстонское правительство будет пытаться покинуть страну и, возможно, будет находиться на каком-либо судне. В случае, если какое-либо судно не остановится или попытается оказать сопротивление, разрешалось открывать по нему огонь. Национальная принадлежность не имела значения. То же самое относилось и к самолетам. Бидзинашвили не очень понимал, как можно остановить и досмотреть в воздухе подозрительный самолет, но приказ нужно было выполнять, и он организовал патрулирование летающими лодками МБР-2, способными длительное время находиться в воздухе. Гидросамолеты должны были действовать парами, что давало возможность перехватывать не только воздушные цели, но и надводные. При обнаружении таковой одному МБР предстояло приводниться, и его экипаж под прикрытием кружащего напарника мог досмотреть судно. 14 июня 1940 г. пара МБР-2 патрулировала над Финским заливом. В районе острова Кери (Кокшер) они перехватили пассажирский "Юнкерс-52", летевший их Эстонии в Финляндию. Советские летчики некоторое время сопровождали его и прекрасно видели гражданский регистрационный номер OH-ALL финской авиакомпании "Аэро" и собственное имя "Калев". Самолет летел в нейтральных водах, приближаясь к побережью Финляндии, и принудить его к посадке для досмотра на ближайшем советском аэродроме" было более чем проблематично. Подчиненные Бидзинашвили раздумывали не очень долго (ведь война с Финляндией завершилась всего три месяца назад). "Калев", который после предупреждения отказался следовать на советский аэродром, был сбит. Свидетелями оказались пять эстонских рыболовных судов, находившихся в Финском заливе и досматривавшая их подлодка Щ-301. На воде плавали обломки самолета, вализы с дипломатической почтой, среди погибших при падении пассажиров, находившихся на борту "Калева" На борту находились один американский, два французских и два немецких дипкурьера. Тела и документы были подняты на борт подводной лодки. Также были найдены документы финского летчика. Уничтожение нейтрального самолета с дипкурьерами - международный скандал! Правительства США, Франции, Германии предъявили претензии СССР. Политуправлением Балтфлота оперативно "назначило виноватого": командир полка не способен контролировать подчиненных должным образом.
В октябре 1940 г. приказом Наркома Военно-Морского Флота п-к Бидзинашвили был уволен в запас по статье 43 - несоответствию должности 18 февраля 1941 г. он стал летчиком-испытателем иркутского авиазавода 125. На этом предприятии начали разворачивать производство пикировщика Пе-2. Для его скорейшего освоения решили одну из первых "пешек" московского выпуска надо было перегнать в Иркутск своим ходом. В перелете для разработки методик серийных заводских испытаний требовалось оценить пилотажные и посадочные характеристики, удобство эксплуатации, отметить достоинства и недостатки. В то время на иркутском авиазаводе такой летчик был один - Бидзинашвили. В конце весны он был направлен в Москву вместе с бортинженером П.Немшиловым и радистом П.Крейсиком. Перелет совершили с несколькими промежуточными посадками. После перелета Бидзиношвили отметил достоинства и недостатки этого самолета. С первых же дней войны Бидзинашвили стал настойчиво требовать отправки на фронт, но его опыт был необходим на заводе, и его рапорты отклонялись.
От завода потребовали не только увеличить выпуск бомбардировщиков, но и начать производство дальних истребителей Пе-3, причем доработать их конструкцию с учетом боевого опыта первых месяцев войны. Пе-3 предполагалось применять во флотской авиации. В феврале 1942 г. Шио Бидзиновича назначили начальником заводской летно-испытательной службы (ЛИС). Во многом благодаря ему сибиряки не побоялись пойти на серьезные конструктивные доработки самолета без всяких переходных серий, на которых потеряли время казанские коллеги. Обновленные Пе-3 получали турель с крупнокалиберным пулеметом, усиленное бронирование, шасси с увеличенной базой, предкрылки. Большинство новшеств параллельно внедрялось и на Пе-2. Бидзинашвили делился с заводскими летчиками и специалистами ЛИСа своими знаниями и умением выявлять "будущие фронтовые болезни" самолетов. Великолепный специалист, до тонкостей знающий свое дело, он был человеком высокой принципиальности и требовательности, необычайной силы воли и хладнокровия. Твердо зная, что в авиации мелочей не бывает, он был суров к тем, кто допускал в работе спешку, которая могла привести к непростительным ошибкам и соответствующим последствиям. Был случай, когда Бидзинашвили чуть не отдал под суд авиатехника, который зачерпнул бензин из цистерны грязным ведром. После этого аэродромная братия за глаза называла его "бензиныч". Товарищи по работе ценили его тонкий юмор, он умел создать атмосферу, в которой царили взаимопонимание и дружеская поддержка. В 1943 г. очередной рапорт полковника Бидзинашвили был удовлетворен - он был направлен на Черноморский флот в 36 дальнебомбардировочный полк заместителем командира полка.
Справка: Douglas A-20 Havoc/DB-7 Boston - семейство самолётов, включавшеештурмовик, лёгкий бомбардировщик и ночной истребитель, во время Второй мировой войны состоял на вооружении ВВС США, Великобритании, Советского Союза и других стран. В ВВС стран Содружества известен под именем "Бостон". Наиболее массовым в поставках нашей стране был A-20G, в некоторых частях из-за приставки "Ж", его именовали "жучок", наиболее распространенное имя "Бостон". Это был штурмовой вариант этого самолета. Постановлением ГКО от 24 сентября 1942 года была утверждена схема перевооружения, предложенная ОКБ завода номер 43: два неподвижных УБК по бортам штурманской кабины, сверху УТК-1 с УБТ и еще один УБТ в люке на установке от советского Пе-2. Переделке подлежали все Б-3 (т.е. DB-7B, DB-7C и А-20С). Первые 30 самолетов требовалось перевооружить уже в сентябре 1942 г. И действительно, в сентябре "Бостоны" с советскими пулеметами уже начали действовать на фронте. Параллельно усиливали бронезащиту самолета, проводили доработки для зимней эксплуатации. Летчики его хвалили за надежность, удобство работы - обширные кабины, хороший обзор, отапливаемость в зимнее время. Кроме того, он был гораздо проще в обслуживании для технического персонала, чем наш Пе-2, легче в пилотировании, проще совершались взлет и посадка. "Бостоны" состояли на вооружении минно-торпедной авиации всех флотов. На Севере на них летал 9-й гвардейский минно-торпедный полк, на Балтике - 2-й гвардейский и 51-й, на Черном море - 13-й гвардейский. А 36-й минно-торпедный полк сперва перебросили с Черного моря на Северный флот, а затем в августе 1945 г. - в состав ВВС Тихоокеанского флота.
На торпедоносных A-20G советские морские летчики одержали много побед. "Бостоны" обычно действовали в качестве так называемого "низкого торпедоносца" - они сбрасывали торпеды на дистанции 600 - 800 м от цели с высоты 25 - 30 м - с бреющего полета. Скорость самолета при этом равнялась примерно 300 км/ч. Также этот самолет позволял устанавливать мины и проводить бомбометание, что использовалось летчиками на всех флотах. Тактико технические характеристики:
Скорость в км/час - 520, высота полета - в м. 86600, дальность полета в км. 1680, Вооружение пушки - 4Х20, пулеметы 7,62, бомбовая нагрузка 2000 кг.
Источник: В.Блытов http://artofwar.ru/w/wiktor_b/text_0290-1.shtml
Прикреплено изображение (Нажмите для увеличения)
(Отредактировано автором: 21 декабря 2016 — 20:50)
Военно-исторический форум Military. История России. Военная история. Древний мир и Средние века » История войн » Военная история » Великая Отечественная война 1941-1945 гг. (Модераторы: Стас1973, Иммельман, Гот)
Случайные фото из галереи:
