Кинофильм «Нормандия-Неман». Что осталось за кадром?

В марте 2014 года скончался Юрий Филиппович Федорин, бывший авиамеханик полка «Нормандия-Неман». Юрий Филиппович оказался в «Нормандии-Неман» в 1944 году, после ранения на фронте и лечения в госпитале. Ему достался самолет, на котором летал единственный темнокожий летчик в полку – Роже Соваж.
Роже Соваж, сын солдата с Мартиники, будучи в Алжире, встретил своего друга Константина Фельдзера, который уговорил его поступить в «Нормандию». Был в числе опытных летчиков – 16 сбитых самолетов. Представлялся к званию Героя Советского Союза, однако не получил.
Что же касается Константина Фельдзера, то он был уроженцем Киева, потомком перебравшихся в Россию протестантов, покинувших Россию в 1920 году. Когда он узнал, что в Советской России воюет французская авиационная часть, то он по собственной инициативе создал группу пополнения, в которую и включил своего чернокожего друга. В ходе формирования группы он встречался с советским консулом, которого предупредил, что является сыном белоэмигранта. В ответ консул сказал Константину, что в данный момент важно не его происхождение, а его желание воевать с немцами.
Ответ консула не был красивой фразой. В ходе очередного пополнения в «Нормандию» прибыл Леон Углов, сын подполковника Белой Армии. В воздушных схватках он одержал 5 побед (еще одна победа не получила официального подтверждения). Соваж и Углов летали в паре, и их называли Нуар и Блан (Черный и Белый). Если судить по числу сбитых немецких самолетов, то тандем Соваж–Углов получился неплохим.
После войны Юрий Федорин оказался в числе тех советских авиаспециалистов, которые сопровождали самолеты до Парижа. На торжественном приеме в Париже Федорин и Углов оказались за столом рядом. В конце приема на обратной стороне приглашения Углов сделал памятную надпись: «Привет другу на память от француза, который по сердцу очень близок с вами».
Когда Юрия Филипповича спросили, нравится ли ему фильм «Нормандия-Неман», он ответил: «Нет. Это просто художественный фильм. Имена и фамилии действующих героев вымышленные. Фронтовая жизнь и боевые действия их показаны примитивно. Никакого сравнения с действительностью нет».
Первая попытка создать фильм о летчиках славной французской эскадрильи «Нормандия», сражавшейся в годы Второй мировой войны против Германии на стороне Советского Союза, относится еще к 1947 году. Сценарий фильма написала Элиза Триоле, урождённая Элла Юрьевна Каган, младшая сестра Лилии Брик. Однако идея фильма была не совсем своевременной. Начиналась холодная война, и фильм создать не удалось. Позже, в 1960 году, военная драма «Нормандия-Неман» была снята режиссером Жаном Древилем. С одной стороны, фильм с определенными слабостями напомнил о французах, которые в небе России воевали с немцами. Однако, с другой стороны, за вымышленными именами героев фильма скрылись судьбы реальных людей, а вопрос о том, что в составе эскадрильи были дети эмигрантов из России, вообще не рассматривался.
Следует отметить, что в окружении де Голля были люди, которые не поддерживали идею отправки французских летчиков в СССР. Эскадрилья «Нормандия» появилась на свет, прибыла в СССР и оставалась там до конца войны, несмотря на ряд попыток ее отзыва, благодаря настойчивости капитана Альберта Мирлеса.
Альберт Мирлес родился во Франции. Его родители бежали во Францию из России после поражения революции 1905 года. Отец Мирлеса, Лев Мирлес, остался верен принципам социал-демократии, в Советскую Россию не вернулся и был расстрелян во время войны фашистами. Альберт Мирлес участвовал в выборе места базирования французской эскадрильи и лично встречал пилотов, прибывших в СССР в декабре 1942 г. (с летчиками группы Фельдера он не встречался). Именно он отказался от того, чтобы эскадрилья воевала на иностранных самолетах и выбрал для ее вооружения советский истребитель. Он отстоял это решение даже тогда, когда его вызвали в американское посольство и потребовали объяснений.
Сын русских эмигрантов Михаил Шик, въезжая в СССР в составе лётчиков будущей «Нормандии», заявил: «Я русский, родом из Москвы. Мой отец был арестован ВЧК в 1918 году за антибольшевизм. Я сам не коммунист, но я хочу быть вашим союзником и другом на то время, что я вместе с вами буду сражаться за мою Родину». В Москве на эти речи лётчика закрыли глаза – главным делом в тот момент стала война с гитлеровцами, а не идеологические дискуссии. В фильме «Нормандия-Неман» Михаил Шик был прототипом переводчика Гастона, с той только разницей, что коренной москвич Михаил Шик говорил по-русски без акцента. Помимо Михаила Шика, в первом составе «Нормандии» были Георгий Лебединский, врач и переводчик группы, уроженец Киева, и Александр Стахович, радист-переводчик, уроженец Петербурга, которые, как и Михаил Шик, имели белоэмигрантские корни.
Среди первых летчиков эскадрильи «Нормандия-Неман» был лейтенант Андрей Познанский, самый молодой из пилотов. Андрей родился в Австрии в семье эмигрантов из России. Позднее родители переехали во Францию, где он закончил летное училище.
В 1940 г. принимал участие в боях во Франции. Покинул Францию с группой французских пилотов вместе с эвакуировавшимися польскими частями. В Лондоне вступил в «Свободную Францию». Когда было объявлено о наборе группы пилотов в СССР, то А. Познанский записался одним из первых. Андрей Познанский оказался среди трех первых погибших пилотов «Нормандии» 13 апреля 1943 г.
Среди русских эмигрантов, желавших служить в «Нормандии» был и подполковник Константин Розанов, командир эскадрильи «Лафайет». К сожалению, по ряду причин Розанов в «Нормандию» не попал. Попади Розанов в эскадрилью «Нормандия», то он, сын белоэмигрантов, имел бы реальные шансы стать командиром французской части в СССР…
В составе «Нормандии» был и Игорь Эйхенбаум, сын известного анархиста Всеволода Эйхенбаума-Волина, который после Гражданской войны обосновался во Франции. Игорь Эйхенбаум был авиационным механиком. В декабре 1942 года, захватив самолет, он с одним из своих товарищей перелетел на территорию, контролируемую «Свободной Францией». За побег был заочно приговорен к смертной казни. В июне 1943 г. он прибыл в Лондон, где формировалась группа механиков для второй эскадрильи. Группа прибыла в Тегеран, но была распущена, поскольку к этому времени в СССР французских механиков заменили на советских. Лично капитан Мирлес, не без труда, уговорил Эйхенбаума вступить в «Нормандию» переводчиком, убедив его, что он, с детства знающий русский язык, окажет огромную помощь французским летчикам.
Одним из запоминающихся эпизодов в художественном фильме «Нормандия-Неман» является трагический момент гибели капитана Тарасенко, исполнявшего песню «Татьяна», которого сбил молодой французский летчик Шардон. Однако в реальной жизни все было несколько иначе. Образ капитана Тарасенко – собирательный. Офицером, который прекрасно играл на баяне и задушевно пел песни, был комэск, старший лейтенант, а потом капитан, Серегин Василий Георгиевич. Он легко сошелся с французскими летчиками и помогал им осваивать новую для них технику, делился опытом боевых вылетов. У аспиранта Жозефа Риссо возникли проблемы с произношением фамилии Серегин. Он, извинившись, стал называть своего старшего товарища капитаном Татьяна – так незаметно среди французских летчиков Василий Георгиевич стал «капитаном Татьяной». В отличие от киношного капитана Татьяны, Серегин пережил войну и успел записать на свой счет 16 сбитых самолетов противника. Был сбит один раз и успешно спасся с парашютом, причем помог спастись ему Жозеф Риссо, разглядевший атакующую со стороны солнца немецкую пару истребителей. По окончании войны Василий Георгиевич сопровождал французских летчиков домой и в составе делегации СССР присутствовал на приеме у генерала Шарля де Голля. Утверждают, что на табличке напротив его стула вместо фамилии и инициалов было просто написано: капитан Татьяна – если это легенда, то это красивая легенда...
А вот тем советским летчиком, которого действительно сбил молодой французский пилот, был старший лейтенант Василий Архипов. 8 июня 1944 года на перехват двух FW-190 вылетело дежурное звено старшего лейтенанта В. Архипова. Фашисты издали увидели нашу четвёрку, развернулись и на большой скорости со снижением пошли обратно. Догнать их не удалось. Архипов доложил об этом на КП и получил разрешение вернуться. В это же время с соседнего аэродрома на перехват тех же FW-190 поднялось дежурное звено, в составе которого был молодой французский лётчик Морис Шалль. «Нормандцы» прибыли в заданный район позднее четвёрки Архипова. Аспирант Морис Шалль (это был его первый боевой вылет), увидев «Яки», посчитал их за вражеские – открыл огонь и сбил самолет Василия Архипова.
Если бы Морис Шалль был советским пилотом, ему неминуемо грозил бы штрафной батальон. Однако командир дивизии Г.Н. Захаров принял решение оставить Шалля в составе полка и допустить его к выполнению боевых задач. Сложно себе представить, что переживал в душе французский летчик, но совершенно очевидно, по воспоминаниям его однополчан, что вины с себя за произошедшее он не снял. Более того, из-за давящего чувства вины Морис искал гибель в бою, как писали его однополчане: «Казалось, он в бою ищет саму смерть, но чем активней он ее искал, тем с большим желанием она его избегала». Морис Шалль записал на свой счет 10 самолетов противника и по праву считался одним из лучших пилотов среди нормандцев. Если в конце фильма Шардон благополучно возвращается с боевого задания, то во время боев за Восточную Пруссию Морис не вернулся с очередного задания. Поскольку очевидцев его гибели не было и останки пилота обнаружить не удалось, Морис Шалль числится пропавшим без вести…
В фильме «В бой идут одни старики» герои фильма встречаются с летчиками женского авиационного полка. Подобная встреча могла состояться и в фильме «Нормандия-Неман»: летчик Франсуа де Жоффр (он входил в состав той группы пилотов, которую сформировал Константин Фельдзер) писал в своих мемуарах, что неоднократно просил разрешения подать рапорт о переводе его механиком в соседний полк «к ночным колдуньям»…

Хм, тут как-то "двояко" получается: с одной стороны органы НКВД, с одной стороны, действительно выступали как "радетели за государственный интерес" ( зачастую - единственные!), с другой стороны - выполняли "высший политический заказ" ( причем - всегда!) Говоря "буквально": "Что Сталин сказал, то и делали!"