африканский проект России

В Уагадугу, столице западноафриканского государства Буркина-Фасо, в котором на днях произошел очередной военный переворот, прошел масштабный митинг. Его участники размахивали флагами России, топтали французский флаг и призывали Москву помочь в борьбе с джихадистами, регулярно вторгающимися в Буркина-Фасо из Мали. Считается, что главной причиной мятежа военных стала как раз неспособность президента Роша Каборе защитить страну от набегов мусульманских экстремистов.
Ранее соседняя Мали разорвала все договоренности с Францией и обратилась к структурам, близким к так называемой ЧВК «Вагнера», с просьбой прибыть в страну. Это вызвало дипломатический конфликт между Парижем и Москвой. Тогда тоже все начиналось с российских флагов на митинге в Бамако. Тенденция, однако.
За прошлый год в Мали прибыло несколько групп вооруженных россиян, которые уже успели вступить в бой с экстремистами. Кроме того, российские инструкторы, возможно, будут тренировать армию Мали по той же схеме, как это было ранее сделано в Центрально-Африканской Республике. За помощью к России обратилось и новое правительство соседней Гвинеи, сформированное после сентябрьского военного переворота прошлого года.
«Русские добились хороших результатов в других африканских странах, – сказал один из участников акции в Уагадугу New York Times. – Мы надеемся, что они могут сделать то же самое здесь». По ряду данных, возглавивший переворот в Буркина-Фасо полковник Поль-Анри Дамиба в прошлом году вежливо предлагал свергнутому президенту Рошу Каборе «обратиться к русским» за помощью, но Каборе его не поддержал, за что и поплатился.
На «просьбу» митинга в Уагадугу (его участники потом принялись развешивать российские флаги на зданиях в центре города) оперативно откликнулось Содружество офицеров за международную безопасность (СОМБ) и лично его руководитель Александр Иванов. СОМБ – это что-то вроде профсоюза российских инструкторов, работающих в ЦАР. Некоторые источники связывают его с питерским бизнесменом Евгением Пригожиным и ЧВК «Вагнера». Подчеркнем, что юридически такой организации не существует, это собирательное название, которое используют в западных СМИ для российских военных специалистов и инструкторов, работающих по контракту за пределами РФ.
Руководитель СОМБ Александр Иванов опубликовал в «Твиттере» обращение на французском языке. В письме от имени Александра Иванова говорится о тесных связях России с Буркина-Фасо, которые сформировались еще во времена СССР. Иванов отдельно упоминает военного и революционера Тома Санкара, которого также называли «африканским Че Геварой». Подчеркивается, что старшее поколение жителей Буркина-Фасо с ностальгией вспоминает времена дружбы и военно-технического сотрудничества с СССР.
Иванов отмечает, что ситуация в Буркина-Фасо изменилась. Значительную территорию страны контролируют боевики, а французская армия, которая почти десятилетие проводит антитеррористическую операцию, успеха не добилась. Как утверждает Иванов, цель военных, свергнувших правительство и захвативших власть в стране, – победить терроризм и защитить свой народ. Он называет их новых поколением «африканских Че Гевар».
«Я думаю, что, если российских инструкторов пригласят сформировать новую армию Буркина-Фасо, они эффективно с этим справятся, – пишет Иванов. – СОМБ готово поделиться опытом, приобретенным в ЦАР, по быстрой организации и качественной работе, чтобы построить армию, готовую воевать и взять под контроль ситуацию с безопасностью в стране в короткие сроки».
О самом Александре Иванове известно немногое. Ему за 60, он окончил Общевойсковую Академию Вооруженных сил РФ в Москве, а затем и Академию Генштаба. В армии с 1978 года, ныне на пенсии. Общий армейский стаж – 33 года службы, ветеран боевых действий. Предположительно из Питера, но это не точно. Носит очки и окладистую седую бороду а-ля актер Шон Коннери. Выступает от лица всех российских инструкторов в ЦАР, как глава СОМБ дает пресс-конференции на официальных площадках в Москве и Банги. Награжден грамотой правительства ЦАР «за помощь в борьбе против вооруженных бандитских формирований».
Отсылка к Че Геваре не случайна. Капитан Тома Санкара, захвативший власть в стране (тогда это еще была Верхняя Вольта) в 1983 году, действительно считал аргентино-кубинского революционера своим кумиром. Санкара провел в стране радикальные реформы по кубинскому образцу. С помощью кубинских же специалистов за два года привил два с половиной миллиона детей от всех болезней, сократив детскую смертность в два раза, национализировал все, до чего дотянулся, ликвидировал родо-племенной строй, запретил рабство, построил 700 км дорог, окончательно изгнал французов во всех их проявлениях. Он отказывался брать деньги Валютного фонда, эмансипировал женщин, вступил в войну с Мали, переименовал страну из «колониальной» Верхней Вольты в Буркина-Фасо («страна честных людей») и клеймил неоколониализм с трибуны ООН.
Это не понравилось сразу всем. Вожди племен потеряли бесплатную рабочую силу, колдуны вообще средств к существованию лишились, не выдержав конкуренции с лучшей в мире кубинской медициной. Французы очень переживали за золотые рудники и хлопковые плантации. Банкиры недополучили свою маржу. Мали и Либерия почувствовали угрозу, а их лидеры не выдерживали популистской конкуренции с Тома Санкара, который, будучи президентом, жил в лачуге на зарплату армейского капитана и ездил на работу на велосипеде. Чиновники лишились дорогих машин – Санкара насильно пересадил их всех на самый дешевый «Рено 5» и сократил им зарплату в разы. Американцы получили еще одного просоветского лидера с крайне левацкими взглядами.
В результате 15 октября 1987 года президент Тома Санкара был убит в ходе военного переворота, организованного французами в соавторстве с Мали, Камеруном и Либерией. Все его социальные начинания были свернуты, а первое, что сделал новый глава страны Блэз Компаоре, – купил себе личный самолет на деньги, которые были зарезервированы на благоустройство бедных пригородов Уагадугу. А затем взял в Париже крупный кредит. Французы триумфально вернулись в Буркина-Фасо и, несмотря на бесконечные перевороты и мятежи, до прошлого года прочно там сидели.
Президент Макрон, посетив Уагадугу, пытался извиняться за убийство Тома Санкара, но как-то неубедительно. Убитый лучший друг Че Гевары до сих пор кумир в Буркина-Фасо, особенно среди бедноты. За союз с Францией выступают те, кого с натяжкой можно назвать «африканским средним классом», и племенная элита, связанная с режимом Блэза Компаоре. Даже профранцузское правительство Роша Каборе было вынуждено считаться со стихийным культом Тома Санкара. Президент Каборе даже был вынужден арестовать и судить непосредственного исполнителя убийства легендарного лидера – полковника Жильбера Дьендере.
Примечательно, что первое, что сделали нынешние путчисты (еще до развешивания российских флагов), – освободили полковника Дьендере. Че Гевара Че Геварой, но своих не бросаем. Кстати, «африканским Че Геварой» Евгений Пригожин 22 января назвал лидера соседней Мали Ассими Гойта. В интервью некоему «панарабскому» порталу питерский бизнесмен развил целую теорию современного революционного развития черной Африки.
«Нет ничего удивительного в том, что многие африканские государства стремятся освободиться. Это происходит, потому что Запад пытается удерживать население этих стран в полуживотном состоянии. Все, что они там делают, – занимаются интригами: одной рукой создают террористические группировки, а другой рукой с ними же борются, и, к сожалению, делают это очень плохо.
Все эти так называемые перевороты происходят из-за того, что Запад пытается управлять государствами и подавлять их национальные приоритеты, навязывать чуждые африканцам ценности, иногда явно глумясь над ними. Одновременно с этим занимается разграблением большинства африканских государств. Кстати, в отличие от западной псевдодемократии, Россия уважает и поддерживает национальные приоритеты и ценности», – заявил Пригожин.
«Сегодня в Африке мы наблюдаем зарождение нового освободительного движения. И в нем уже появились ярчайшие имена. Одно из них – Фостен Арканж Туадера, который не побоялся и противопоставил себя международному бандитизму в ЦАР, не позволил экстремистским организациям захватить его страну. Другим ярчайшим явлением стал полковник Ассими Гойта, фактически он – африканский Че Гевара. Кроме того, не могу не упомянуть лидера Гвинеи Мамади Думбуя.
Сейчас на африканском небосводе взошло еще одно новое имя – подполковник Поль-Анри Сандаого Дамиба. Таким образом, на континенте идут процессы обновления, и уверен, что в ближайшее время освободительные движения охватят большую часть Африки. Началась новая эпоха ее деколонизации», – подчеркнул бизнесмен. В заключение Евгений Пригожин напомнил, что российский лидер Владимир Путин также был в звании полковника, когда начался процесс восстановления страны после разрушительных 1990-х.
В Африке такое работает. Конечно, непосредственной причиной переворота в Буркина-Фасо стали бедствия, которые чинят джихадисты. Профранцузская политика свергнутого Роша Каборе действительно вела к поражениям, поскольку французы объективно не собирались помогать Уагадугу ни физически, ни даже морально. Как и в ЦАР, и в Мали, французы сами виноваты в потере своих «исторических» позиций. Пригожин прав в том, что череда переворотов в черной Африке, которую мы наблюдаем последние несколько лет, реально новая тенденция.

Еще в августе местное «Движение 65», возглавляемое оппозиционным политиком Сейду Абдулайе, дважды подавало заявки на проведение манифестации протеста, но оба раза получало отказ от властей столицы Нигера по «соображениям безопасности». И вот именно сейчас такое разрешение было неожиданно получено. Более того, это первая официально разрешенная в Нигере манифестация протеста за последние лет пятьдесят.
«Движение 65» изначально формировалось летом этого года под экономическими и социальными лозунгами. Спровоцировало протесты в Нигере одномоментное повышение цен на топливо для насосов. Воды в стране немного, и повышение цен на топливо для насосов, которыми качают воду, ставит и так очень бедную страну на грань голода. Но довольно быстро в арсенале лозунгов движения появились откровенно антифранцузские и открыто пророссийские. Не стесняясь в выражениях.
Дополнительным поводом для протестов в самой профранцузской стране региона стал полный и окончательный вывод французских войск из соседнего Мали. 15 августа последние французские части покинули Мали, причем прибыли они именно в Нигер. Местное население пыталось даже блокировать продвижение французских военных конвоев на территорию Нигера и со стороны Буркина Фасо. Напомним, что после военного переворота новое руководство Мали в одностороннем порядке в январе этого года потребовало вывести все французские войска со своей территории, обратилось к российской ЧВК «Вагнер» с просьбой помочь в борьбе с исламским терроризмом и джихадизмом и выслало из страны французского посла.
10 августа президент переходного периода Мали полковник Ассими Гойта позвонил Владимиру Путину и рассказал ему о процессе вывода французских войск из Мали. И 15 августа Генеральный штаб вооруженных сил Франции подтвердил, что последний французский солдат покинул Мали в сторону Нигера. А еще в мае Мали вышло из так называемой Сахельской пятерки – сколоченного французами регионального объединения разнородных франкофонных стран Западной Африки, на территории которых были расположены французские военные базы.
До 15 августа в Нигере дислоцировалось примерно три тысячи французских военнослужащих. Сейчас их численность подросла еще примерно на две тысячи. В Ниамее расположена крупнейшая база французской военной авиации за пределами метрополии. Это крупнейший военно-воздушный хаб. Несколько укрепленных французских баз расположены в разных регионах страны, не только в Сахеле.
Кроме того, части Иностранного легиона и некоторые французские ЧВК несут охрану урановых рудников – основного промышленного потенциала Нигера. Без нигерийского урана сложно представить себе не только французское ядерное оружие, но и энергетическую систему: во Франции самый крупный в Европе комплекс атомных электростанций, что в обстановке нынешнего энергетического кризиса весьма важно. Кстати, две концессии на добычу урана в Нигере принадлежат Газпрому.
Надо сказать, что добыча урана отнюдь не панацея для благосостояния страны. Нигер сейчас на бумаге занимает восьмое/девятое место по добыче урана в мире. А в 1980-х годах прочно стоял на втором месте. Но в начале 1990-х случился так называемый урановый крах: на фоне перепроизводства сырья стал резко снижаться спрос, в результате чего цена на уран катастрофично упала.
На этом фоне Нигер покинуло 80% иностранцев, занятых на урановом производстве. Это экономически парадоксальное явление повторяется регулярно в странах Западной Африки, экономика которых опирается на производство какого-то одного редкого и дорогого ископаемого. Например, сейчас в пандемийный период на фоне мирового роста цен на редкоземельные материалы чистая прибыль западноафриканских стран, как это ни парадоксально, резко упала, что привело к волнениям и даже военным переворотам в ряде стран.
При этом лозунг нигерских оппозиционеров о выводе французских войск оригинален сейчас только в слове «немедленно». Еще весной этого года президент Франции Эммануэль Макрон объявил о завершении операции «Бархан» и о начале вывода французских войск вообще из всего Сахеля. Французские эксперты полагали тогда, что прекращение французского присутствия в Западной Африке было связано с президентскими выборами во Франции. Опросы показывали, что большинство французов против продолжения военной операции, и Макрон очевидно добавил себе голосов этим заявлением.
Но выборы прошли, Макрон победил и теперь ему нет смысла спешно покидать Западную Африку.
И пока нет четко утвержденных дат вывода французских войск в метрополию. Кроме того, только часть французского гарнизона в Нигере была введена туда с началом операции «Бархан» восемь лет назад. Авиабаза в Ниамее стоит там десятилетиями и ее статус определен двусторонними соглашениями между Францией и Нигером. И если тот контингент, который 15 августа покинул Мали, обязательно вернется во Францию, то судьба гарнизона авиабазы определяется другими юридическими нормами. А протестанты в Ниамее требуют вывести всех французов – и немедленно.
Местное население указывает на неэффективность французов как военного щита от джихадистов. Французы действительно действовали крайне плохо. Вертолеты не были приспособлены для ведения боевых действий в пустыне, в условиях пыльных бурь ломались, теряли управление, слепли. Однажды это привело к столкновению двух вертолетов в воздухе, в результате чего погибли 13 французских десантников.
В результате сама стратегия операции (попытка перехватывать караваны джихадистов в глубине пустыни, не пропуская их к населенным пунктам внутри Мали и Нигера) развалилась. Французы засели на нескольких укрепленных базах в Сахеле и крайне редко выдвигались для открытого столкновения с противником. Потери на земле несли местные вооруженные силы, что раздражало африканских офицеров и стало главной причиной военного переворота в Мали под пророссийскими лозунгами. Французов обвиняли в неэффективности и трусости, что резко контрастировало с поведением российских ЧВК.
Один из главных вопросов сейчас: почему нигерское правительство, склонное к диктаторству, само пришедшее к власти в результате длительных гражданских войн и переворотов, разрешило манифестацию в центре Ниамея, дважды до этого отказав. Кстати, в процессе манифестации люди залазили на ступени здания нигерского парламента и размахивали российскими флагами и портретами Путина (где взяли?), что считается нарушением общественного порядка.
Вполне возможно, что президент Мухамед Базум, занимающий эту должность полтора года, а до этого активно за нее всю жизнь боровшийся, вполне разумно оценивает то, что может произойти после анонсированного Макроном вывода французских войск. Джихадисты Сахеля никуда не денутся, туареги, которые вечно требуют автономии, тоже не откочуют в Ливию, цена на топливо не снизится, добыча урана не вырастет сама по себе, пшеница из Одессы уже никогда не приплывет. Ее перехватят французы и съедят. С этим со всем надо что-то делать.
Все это накладывается на исторический кризис идентичности. Макрону не удалось в ходе серии визитов в африканские страны убедить местных в том, что Франция больше не колониальная страна, а ее претензии на доминирование во франкофонных странах связаны исключительно с какими-то благородными целями.
Лозунги, которые поднимали в Мали, Буркина Фасо и теперь в Нигере – откровенно антиколониальные, а Россия здесь, наоборот, ассоциируется с помощью и эффективностью. В этом, конечно, много африканского романтизма. Сейду Абдулайе выступал на митинге в Ниамее в майке с фотографией Тома Санкара – военно-политического лидера Буркина Фасо, одного из теоретиков панафриканизма с большим налетом революционного марксизма, «африканского Че Гевары». То ли ему хотелось подражать харизме убиенного Тома Санкара, то ли он так хотел подчеркнуть свою приверженность марксистской идеологии, то ли он во многом наивно полагает, что в России до сих пор делают ставку на левые движения в Африке. Видимо, всего понемножку.
Но как показал опыт последних лет пяти, куда более эффективными в защите интересов небольших и бедных стран Африки оказываются не левые революционеры, а прагматичные военные в чине от майора до полковника. Неэффективность французов подвела их к мысли, что свято место не должно быть пусто, и есть сила, которая не замешана в колониализме, но действует грамотно для разрешения текущих кризисов.
Кроме того, французы по каким-то своим соображениям не стремились обучать местные армии. А российская стратегия как раз построена на том, чтобы создать что-то боеспособное из местных, как это случилось в ЦАР. Идеология тут тоже немаловажна.
Французская линия поведения даже внешне остается до сих пор неоколониальной («мы тут у вас сами разберемся, а вы, обезьянки, идите склад охраняйте»), а российская сторона строит дальнейшую самостоятельность африканских государств, создает предпосылки для их усиления. На первых порах путем построения армии, но и на российских концессиях в ряде африканских стран на постоянной основе работает большой процент африканцев. И не поварами и водителями, а из числа получивших профессиональное образование в России и СССР.